Жили-были десять страшных эгоистов. Каждый из них заботился только о себе, и до других ему не было никакого дела. Благо – жизнь была легкой, еды хватало, врагов не было, и каждый мог прекрасно обойтись без остальных, наслаждаясь своей полной свободой делать или не делать все, что хочется, и вести себя любым самому себе приемлемым образом. Жили – не тужили. Друг друга не любили, но и не боялись, ибо были все более или менее одинаковые, никому никого один на один не одолеть. В общем, до поры до времени все было хорошо. Но потом стало хуже – с едой начались перебои, климат испортился, да еще появились в окрестностях какие-то гадкие «антипяты», которые отлавливали по одному наших эгоистов – и били, а иногда и штаны отбирали… Жить
стало не только не так приятно, как раньше, но и вообще нелегко, даже как-то грустно. От тоски и безысходности у одного из эгоистов крыша поехала, и он решил пожертвовать главным, что у него было – своей полной свободой – и предложил первому попавшемуся другому эгоисту договориться о сотрудничестве – вместе искать еду, спать рядом, когда холодно, вместе отбиваться от врагов… Тот другой, потеряв бдительность, согласился – и тут же поплатился львиной долей своей свободы – вдруг стало нельзя вести себя, как хочется, а только так, как договорились. Ведь результат для обоих зависит от того, что они оба делают и как эти их поведения сочетаются. Но жить стало веселее. Еды как-то больше, антипяты пристают реже, а отсталые неассоциированные эгоисты обходят стороной, ибо которые вдвоем ведь и обидеть могут… Неассоциированным эгоистам оставалось наслаждаться только свободой, ибо ничего другого у них уже не было – все прибирали к рукам сговорившиеся «кооперативщики». Тогда самые эгоистичные из независимых тоже стали изменять идеалам и объединяться – в пары, в тройки…. Один только остался сам по себе, ни с кем договариваться не хотел, и потому погиб первым – за свободу. Но памятника ему не поставили… А тот, со сдвинутой крышей, который первый все это затеял, он так удивился результату, что стал ученым – захотел разобраться, как же это происходит, что те, которые договариваются и делают что-то полезное для других, иногда сильно выигрывают по сравнению с теми, которые только лично сами для себя все делают и на других внимания не обращают. Откуда берется «прирост», ведь усилий тратится столько же, или даже меньше…? Очевидно, налицо нарушение великого закона сохранения себя только ради себя, ибо тот, кто делал что-то для другого, сохранял себя много лучше. Но на этом путаница не заканчивалась. Ясно было только, что результат для каждого зависел от того, что делал другой. Другие вели себя очень по-разному и от этого получались разные результаты. Пришлось заняться классификацией… Иногда ситуация складывалась так, что любой из взаимозависимых эгоистов мог выиграть только за счет проигрыша другого. Как же тогда можно было договориться? Оставалось полагаться только на себя и на удачу — делая что-нибудь без согласования с другим, надеяться, что он, тоже без согласования, случайно сделает именно то, от чего ты выиграешь, а он проиграет. Так оно и получалось, иногда. А иногда получалось наоборот. Общая сумма проигрышей и выигрышей была, конечно, равна нулю, а уж как они распределялись – зависело от умения каждого выбирать ходы, вредные для другого, от удачи, а иногда и от способности заставить другого действовать во вред самому себе. Этот другой, разумеется, сопротивлялся, как мог. Поэтому такая ситуация была названа антагонистической, или антагонистической игрой, в которой каждая из сторон выбирает ходы независимо, а общая сумма проигрышей и выигрышей равна нулю. Конечно, если бы все игры были только антагонистическими, в них играть не имело бы большого смысла, разве что для поддержания азарта. К счастью – это оказалось не так. Даже в самом глупом случае, когда второй игрок был абсолютно непредсказуемым, и вытворял все, что ему вздумается, оказалось возможным выиграть если не максимум, то кое-что, выбирая ходы с учетом непредсказуемости поведения партнера. Именно те ходы, которые позволяли в среднем надеяться, при любых сочетаниях, на положительный результат. Такой случай был назван игрой с природой, которая ведь тоже не очень предсказуема… Не обошлось и без курьезов. В некоторых случаях ситуация оказывалась такова, что лишь одно из возможных сочетаний поведений двух игроков было выигрышно для обоих, а остальные для обоих проигрышные. Так что хотеть чего ни будь иного, кроме этого выигрышного сочетания, ни один из них не мог. Но другая сторона тоже ведь выигрывает, и даже при меньшем выигрыше выбрала бы, возможно, именно этот вариант…. А может, можно у нее часть этого выигрыша выторговать, прикинувшись, например, что собственный выигрыш не такой уж и значимый, и еще не известно, соглашусь ли я, и тому подобное ? В общем, эту ситуацию назвали любовной игрой, ибо оба хотят того же самого, но при этом стараются продать себя подороже… В подавляющем числе случаев оказалось, что в зависимости от выбранных ходов (вариантов поведения) наши взаимозависимые эгоисты могут или оба выиграть, или оба проиграть, или один выиграть, а другой проиграть, и так далее. В подобных ситуациях возможны разные стратегии – игнорировать друг друга, пытаться заставить один другого делать, что ему нужно, или пытаться договариваться. В случае игнорирования слишком уж часто оказывалось, что случившийся вариант несогласованного сочетания ходов убыточен для обеих сторон. Попытка применения силы в отношении другого обычно вызывала противодействие, и тогда борьба не только не обязательно заканчивалась победой (она никогда не могла закончится победой для обоих!), даже и в случае победы расходы на борьбу могли поглотить весь выигрыш… Оставалось договариваться, из чисто эгоистических соображений, ибо для каждого из эгоистов это, в конечном итоге, было выгоднее, чем надеяться на удачу или возможность принуждения других силой, которая ведь тоже часто не вечна… Такие игры назвали деловыми, ибо дело требует трезвого расчета, а не только эмоций как в антагонистических или любовных играх… Но договариваться было трудно. Беда оказалась в том, что у эгоистов мозги не так устроены, чтобы видеть выгоду другой стороны. Чтобы договариваться, надо было предлагать другой стороне что-то приемлемое, а эта другая, тоже ведь эгоист, она без выгоды ни на что не согласится. Но откуда знать, что ей выгодно? Для этого требуется понимать, чем она живет, какие у нее проблемы, что ее может заинтересовать – вот не было забот! Просто голова кругом! Вот так крыша у первого и поехала (теперь к этому есть научное обоснование…), и он провел первые переговоры, и, так уж вышло, успешно. На этом свобода кончилась, и началось сотрудничество. Зачарованные успешным примером, стали договариваться и другие свободные эгоистические радикалы. Умение договариваться стало цениться. Но не у всех союз оказывался устойчивым – в некоторых случаях соглашение разваливалось, принося не только моральный ущерб обеим разочарованным сторонам… Наука установила две основные причины, почему такое происходило. Первая – соглашения иногда оказывались построенными на песке. Стороны так спешили договориться, что не было когда проанализировать все реальные предпосылки и следствия не только заключения соглашения, но и его выполнения каждой из сторон. Это ведь должно быть выгодно – выполнять соглашение, мы же имеем дело с эгоистами. Ну и что, что теперь модно стало договариваться? А если выгоднее не выполнять договора? Что — не делать пользы самому себе? Тогда некоторых из тех, которые очень хорошо умели договариваться, но соглашение оказывалось потом не выгодным для одной из сторон, стали бить за слишком большие таланты переговорщиков. Бить стали также и тех, кто не выполнял соглашений. Потом выяснилось, что надо бить и тех, кто при заключении соглашения скрыл какую-нибудь важную для другой стороны информацию… В общем, все оказалось не так легко, как сразу показалось… . Пришлось создавать арбитражи, суды, тюрьмы и прочие блага цивилизации – и все только ради того, чтобы эгоистам не было хорошо, когда от их действий другим плохо. Благо, многие научились находить такие варианты соглашений, которые каждой из сторон было много выгоднее выполнять, чем не выполнять, и научились договариваться, и научились держать слово. А те, которые не научились – остались помирать на свободе, которая теперь уже стала называться рынком…
